Как быть плохой - Страница 43

– Я не могу дать задний ход! Из-за этого проклятого дождя я ничего не вижу! Еще врежемся в кого-нибудь…

– Ты можешь, конечно, выйти из машины и дойти до этой будки пешком, – говорит Джесси, – но тогда на их видеокамере не отразится, из машины с каким номером ты вышла…

– Сделаем так, – предлагает Мэл, – сними на мобильник номер машины, а потом сними, как ты опускаешь деньги. Если что, предъявим это видео в качестве доказательства.

– У меня мобильник без камеры, – отвечаю я. – Не все же такие крутые, как ты!

– Понятно… – почему-то вздыхает она.

– А у тебя с камерой? – спрашиваю я.

– Я потеряла свой мобильник, – заявляет Мэл.

«Вот тебе раз! – думаю я. – Где же это она умудрилась его потерять?»

– Отлично! – фыркает Джесси. – Два штрафа за один день… Мама убьет меня!

– Спокойно, девчонки! – произносит Мэл. – У меня есть идея. Напишем на бумажке номер нашей машины, вернемся, найдем, где у них эта камера – я думаю, мы все-таки сможем ее найти, – покажем эту бумажку на камеру, а потом заплатим.

– Мелочь-то у тебя хотя бы еще осталась? – спрашиваю я.

Порывшись в своем кошельке, Мэл «выуживает» из него одну десятицентовую монету и три пятицентовых. Джесси находит в своей сумочке какой-то клочок бумаги и губной помадой пишет на ней номер машины.

Положив в карман деньги и эту бумажку, я выхожу из машины под проливной дождь.

В машину я возвращаюсь промокшей до нитки. Я вытираюсь полотенцем, которое Мэл заботливо приготовила для меня, пока я ходила платить, но, разумеется, вытереться досуха у меня не получается. Трясясь от холода и проклиная сломанные «дворники», я вглядываюсь в лобовое стекло, с трудом разбирая дорогу.

– Я хочу пончик! – говорю, наконец, я.

– Я тоже, – отвечает Мэл. – Может быть, девчонки, если не помиритесь, то хотя бы заключите перемирие на несколько минут, пока мы съедим по пончику?

– Хорошо, – кивает Джесси.

– Хорошо, – говорю я, решив, что если Джесси готова к перемирию, то почему, собственно, я должна быть против?

Джесси со своего заднего сиденья протягивает мне и Мэл по пончику.

– Не хотите ли сыграть в одну игру? – спрашивает Мэл, когда трапеза закончена.

– В какую? – спрашиваю я.

– Называется «Ассоциации».

– И что это за игра?

– Я говорю какое-нибудь слово. Затем Джесси произносит любое слово, которое первым придет ей в голову, затем ты – и так по кругу…

– Хорошо, – отвечает Джесси.

– Можно я начну? – спрашиваю я.

– Начинай, – кивает Мэл.

– Пончик.

– Противный, – отвечает Мэл.

– Липкий, – отзывается Джесси.

– Нет, Джесси, так не пойдет, – говорит Мэл. – Ты все еще думаешь о пончике. Ты должна забыть о первом слове и думать только о тех ассоциациях, которые вызывает у тебя слово «противный».

– Хорошо, – соглашается Джесси. – Начнем по новой…

– Противный, – повторяет Мэл.

– Раскаяние, – произносит Джесси.

– Сожаление, – подхватываю я.

– Холодное вино, – отвечает Мэл. – Да, я знаю, что «холодное вино» – это два слова, но, поскольку игру предложила я, то я могу и диктовать правила.

– А почему тебе в голову вдруг пришло холодное вино? – интересуюсь я.

– Просто вчера я перепила вина, – вздыхает Мэл. – И, увы, это уже не первый раз, когда алкоголь сыграл со мной злую шутку…

– Ты расскажешь нам об этом? – спрашиваю я.

– Нет, – усмехается Мэл. – Мы ведь, кажется, играем в игру, не так ли? Итак, «холодное вино». Твоя очередь, Джесси!

– Запах изо рта, – отзывается та.

– Чеснок, – говорю я.

– Вампиры, – произносит Мэл.

– Следы от укусов, – продолжает Джесси.

– Синяки, – вношу свою лепту я.

– Пластырь, – изрекает Мэл.

– Синяки пластырем не лечат! – возражаю я.

– Я однажды лечила, – заявляет Мэл.

– Продолжаем, – говорит Джесси. – Перекись водорода.

– Волосы, – отвечаю я.

– Ты что, действительно высветляешь волосы перекисью водорода? – удивляется Мэл. – Я слышала, это вредно…

– Однажды попробовала, – отвечаю я, – но ничего не получилось, если не считать того, что лишилась целой пряди волос. Видимо, перестаралась – слишком сильно намазала…

– Какой ужас! – восклицает Мэл.

– Да что о волосах жалеть – отрастут, куда денутся…

– Я бы ни за что не стала ставить над собой подобные эксперименты! – заявляет она.

Снова воцаряется тишина.

– Простите меня, девчонки, – вздохнув, говорю, наконец, я, – что заставила вас поволноваться из-за этой чертовой оплаты за проезд!

– Нашла из-за чего раскаиваться! – бормочет Джесси. – Вот я действительно грешна – мамину машину взяла без спроса…

Мой мобильник звонит. Но это не Брэди – на экране высвечивается какой-то незнакомый номер. Я нажимаю на кнопку приема звонка.

– Это Виктория? – произносит какой-то женский голос.

– А кто говорит? – спрашиваю в ответ я.

– Это Твила Фикс, мама Джесси.

– Добрый день, миссис Фикс! – отвечаю я.

Несмотря на то, что мама Джесси, как я знаю, сильно нервничает, в голосе ее все равно звучат железные нотки. Миссис Фикс умеет быть строгой – даже Эйб ее немножко побаивается, когда она приходит в «Вафельный Дом». Я хочу передать свой телефон Джесси, так как в глубине души считаю, что она заслуживает, чтобы ее мама ее отругала. Я сама еще немного сердита на Джесси – даже игра в слова, предложенная Мэл, не окончательно нас примирила. Но, когда я протягиваю Джесси свой телефон, она отчаянно машет руками, и я оставляю телефон у себя. Джесси все-таки моя подруга, и, несмотря на нашу ссору, я не хочу ее подставлять.